Как жила семья секретаря подпольного райкома партии Ивана Бувальцева во время и после войны. Воспоминания учительницы Э. Сильченко

В 1940 году в Германии был принят план «Барбаросса»: за 4-6 недель полностью покорить Советский Союз, уничтожить большую часть нашего народа и полностью поработить другую. Для нашей страны фашисты составили «Генеральный план Ост»: методику уничтожения населения СССР.

«Мы станем их господами, а они рабами. А в случае бунта сбросим на их поселения бомбы и делу конец. Остальных за Урал: никаких прививок, никакой гигиены»... Гитлер добавил: «Лучше всего было бы обучить их языку жестов».

22 июня 1941 года с нападения на СССР Германии началась война. Поднялся на борьбу с фашистами весь народ: и стар, и млад. Для нас это была Отечественная война: мы защищали свою землю, своих детей, матерей, свое будущее.

1418 дней и ночей отделяло нас от взвившегося над Рейхстагом в Берлине Знамени Победы в 1945 году.
В конце июля 1942 года немецкая армия «Юг» вторглась на территорию Краснодарского края. Наш юг - это продовольствие для немецкой армии и выход к бакинской, грозненской и майкопской нефти для военной техники. Немцы применяли методы выжженной земли и массового уничтожения советских людей. Бои начались в конце июля на подступах к ст.Кореновской.

В станице организуется подполье во главе с Иваном Дмитриевичем Бувальцевым, первым секретарем райкома партии.

Семьи работников райкома партии на обычных телегах были отправлены в тыл. Раиса Александровна Бувальцева, жена Ивана Дмитриевича, рассказывала мне (я уже окончила институт) и просила записать, что она пережила, когда с двумя детьми и четким знанием, что немцы расстреливают в первую очередь коммунистов и членов их семей и евреев, она отправлялась в тыл через логово врага.

Сама Раиса Бувальцева была членом партии и работала в органах Советской власти. Ехали, опасаясь бомбежки, предателей. Был эпизод, когда, несмотря на их старания быстрее уходить на восток, они остановились у какой-то речки дать передышку лошадям и вдруг перед ними высадился немецкий десант. Она очень подробно рассказывала, как они пытались убедить немцев, что они простые поселяне (говоря на разных языках). Вспоминала, как горели злобой глаза немцев.

Раиса Александровна сказала мне буквально следующее: «Только провидение спасло нас. Другого объяснения я не нахожу».

К переживаниям добавлялось постоянное волнение за судьбу мужа, оставшегося в логове врага.
6 августа 1942 года в ст. Кореновскую ворвалась немецкая орда. По нашей улице Базарной, ныне улице Мира, в облаках пыли громыхали немецкие танки, машины, пушки. Мы прятались в домах. Возле моего дома остановилась немецкая часть, так как это был самый большой участок на квартале - 50 соток, выходивший на 2 улицы: Мира и Красноармейскую. Большая часть его - это сад. Между двумя деревьями белел гамак - привет из мирной жизни. И вскоре картина другая: между деревьями пушки, палатки, шум, смех, серо-зеленые мундиры с закатанными рукавами. В наш дом входят несколько солдат с автоматами и обследуют его. Затем буквально за шкирку выталкивают нас из дома. Спустя время по нашей дорожке шествует офицер, а сзади солдат с чемоданами. Даже ходить мимо дома не разрешалось.
Для населения устанавливался «новый порядок». 6 страшных месяцев оккупации. Кроме голода, унижений в наших душах поселился страх.

В оккупированных селах и городах развешивался приказ немцев от 16 сентября 1941 года: за жизнь 1 немецкого солдата - казнь 50-100 коммунистов. Появляются виселицы, идут расстрелы, ездят душегубки, хватая людей с улиц. Возле нашего двора сделали нечто похожее на турник. Однажды мы, дети, собрались пообщаться и в ужасе разбежались - на «турнике» повешен мужчина.

Но в душах взрослых людей тлела искра сопротивления. Над ст. Кореновской был сбит советский самолет. Летчики катапультировались. Две девочки - школьницы Клара Навальнева и Венера Павленко - прятали летчиков, лечили и помогли им уйти. Предатель выдал девочек, их жестоко пытали и 28 сентября 1942 года расстреляли. А 30 сентября 1942 года трое подпольщиков во главе с Бувальцевым были окружены недалеко от Кореновской. Они приняли неравный бой. Иван Дмитриевич Бувальцев был убит. Когда немцы обнаружили тело, они со звериной ненавистью изуродовали его и не разрешали местным жителям похоронить. Но через время люди все-таки тайно похоронили его.

Прошло 4 тяжких месяца и загремел благодатный «гром» - началась битва за освобождение ст. Кореновской. Мы радовались! Но немецкие пушки во дворе палили через наши дома и получали в ответ. Мы сообразили сразу, хотя и были одни женщины: рыли, как называли сами: «щели». Их можно представить как закопанный в землю прямоугольный аквариум. Сбоку отверстия - дверь и напротив ступеньки, чтобы спускаться и выходить. Сверху наваливалась крыша из чего-нибудь твердого. Иногда две семьи объединялись. Сидели в ней и день, и ночь. Воздуха не хватало и мы по очереди становились в проем входа. Вот я физически ощущаю, что такое шальная пуля. Пожилая сестра дедушки встала в проем, я немедленно уселась внизу на ее ноги. Как-то тихо стало и вдруг какой-то звук свистящий и рядом с бабушкиным лицом в землю вошла пуля. Бабушке стало плохо. А я энергично требовала показать, что это было. С этой минуты уже никто не высовывался. И вдруг просто ощущаемая тишина. Высунулись — никого. И на улицу! И вдруг, по ул.Коммунаров от ул.Красной тихо двигается тяжелый мотоцикл и поворачивает к нам. Нам далеко, не можем понять кто это, но от ближайших домов бегут и дети, и взрослые. Побежали и мы. Видим - звездочки на пилотках. Наши! Каждый пытается прикоснуться к ним, обнять. Они улыбаются и спрашивают: нет ли немцев во дворах, домах. Это разведка. Сопровождаемые бегущими за ними детворой они поехали в центр. Мы прыгали, кричали «наши»!

До сих пор у меня сохранилось ощущение свободы в груди и прерывающееся дыхание: «Свобода!»
80 лет назад погода в феврале была хорошая, была сухо, а современный парк с Вечным огнем был просто участком земли с несколькими деревьями. Было принято решение местной властью перезахоронить И.Д.Бувальцева в этом парке.

21 февраля 1943 года вместе со Светой Бувальцевой, дочерью Ивана Бувальцева (мы ровесницы, жили на одной улице, учились в одном классе) мы пошли на место, где сейчас Вечный огонь. Здесь стоял на подставке гроб, покрашенный в какой-то серо-розовый цвет, который создавал ощущение чего-то старого, а возле гроба - Раиса Александровна и военный. Люди стояли в отдалении, напротив гроба, выстроившись как под линейку. Стояли пять или шесть человек - военные с оружием. Людей было немного, но захоронение проходило по ритуалу, с воинскими почестями. Караул салютовал, когда опускали гроб.

После Ивана Бувальцева в сквере похоронили еще несколько жертв фашистской оккупации. Был зажжен Вечный огонь. Установлена памятник воину-освободителю. Возник мемориал как вечная слава Героям.

Раиса Александровна Бувальцева всю свою жизнь и энергию посвятила восстановлению ст. Кореновской.

Все жизненные трудности сказались на ее здоровье и она заболела, ослепла, но не была сломлена. Она стала сочинять стихи о прошедшем героическом пути и прежде всего, конечно, о муже. Когда я приходила к ним, она рассказывала о прошлом, читала стихи, просила записать под ее диктовку и опубликовать. Последнее, что я записала, она назвала поэмой: «Память сердца о былом» Раисы Александровны Бувальцевой.

Э.Н.Сильченко.

«Память сердца о былом» Раисы Александровны Бувальцевой

Великая Отечественная война:
В оккупации лежит Кубань моя.
Суровая военная пора
В полях еще горят хлеба.
Фашисты топчут родную землю
Но не сломить народ мой никогда
Бувальцев Иван, секретарь райкома,
Возглавил Кореновское подполье.
За голову Ивана цену
назначили враги:
25 тысяч марок и 10 десятин земли.
Предательство, облава,
неравный бой с врагом
В Платнировской,
на кукурузном поле
Убит Бувальцев в грозном 42-м.
Он жизнь отдал за Родину, за нас,
За тех, кто будет после нас.
Пролетело много весен и зим,
Года проходят чередой.
Но время не властно над ним.
В памяти людской он навечно
молодой.
Хранится в краевом музее
Краснодара
Записная книжка партизана,
Она найдена была после боя
На том платнировском
кукурузном поле.
В ней слабеющая рука
Кровью вывела неровные слова...
Ветер отнес ее в сторону:
И шелестел листочек:
«За любимую Родину»!
Они жизнь отдали за Родину, за нас!
За тех, кто будет после нас!