Ликвидаторы чернобыльской трагедии из Кореновска
В день катастрофы ничто не предвещало беды: над Днепром и Припятью цвели сады, в долинах зеленели хлебные нивы. Город спокойно спал. Взрыв на четвертом энергоблоке ЧАЭС в один миг перевернул жизни тысячи людей. Рвануло 26 апреля 1986 года в 1 час 23 минуты 48 секунд.
Но лишь спустя время люди смогли ощутить подлинную силу и ужас беды, обрушившейся на них. Это была техногенная катастрофа мирового значения. Было выброшено в атмосферу около 190 тонн опасных радиоактивных веществ, которые выделялись в окружающую среду из-за пожара, длившегося почти 2 недели.
Население Чернобыля подверглось облучению в 90 раз большему, чем население Хиросимы после взрыва атомной бомбы в августе 1945 года. За пределы «зоны» были выселены 135 тысяч человек, а более 600 тысяч - были направлены на «прорыв», чтобы ликвидировать очаг радиационного заражения. Среди них - 10 тысяч жителей Краснодарского края, в том числе 290 земляков из Кореновского района, которые позже были награждены орденами, медалями и грамотами правительства СССР.
В результате аварии радиоактивному загрязнению подверглись значительные территории, в том числе и в России: отдельные районы Брянской, Калужской, Тульской и Орловской областей. Спустя 37 лет Чернобыль не уходит в прошлое. Оно облучено им.
Впервые людям жутко открылось лицо ядерного века, которое по сей день не могут забыть «ликвидаторы» из Кореновского района. Их воспоминаниями мы и хотим поделиться с нашими читателями в преддверии Дня памяти погибших в радиационных авариях и катастрофах, который ежегодно отмечается 26 апреля.
Владимир Анатольевич Агеев, участник ликвидации аварии на ЧАЭС, в то время работал анестезиологом-реаниматологом в кореновской больнице.
- В ночь на 15 мая 1986 года медики Кореновского района находились кто дома, кто на дежурстве в больнице. Мы тогда не ведали, что политическое руководство СССР и Политбюро ЦК КПСС дали установку немедленно откомандировать медицинских работников для ликвидации аварии на ЧАЭС. С дежурства были сняты хирург М. Пастухов, травматолог В. Зорин, и я, анестезиолог-реаниматолог. Остальных медицинских работников - С. Быкова, Н. Фролова, В. Дударева, В. Гагаева, Н. Калашникова, И. Сулиму, водителей машин «скорой помощи» П. Усика, Н. Чумичева, В. Сотникова, Н. Растарасова, А. Муратова - повестками военкомата вызвали на сборный пункт в школу № 3 г. Кореновска. После сбора необходимого количества офицеров запаса и солдат мы были отправлены в станицу Динскую для формирования полка гражданской обороны. Из медиков Кореновского и Динского районов была укомплектована медицинская рота.
Но тот, кто думает, что мы сидели в стерильных палатах и делали уколы, да перевязки, сильно ошибаются. И нам досталось море черновой работы: укладывали плиты, сопровождали колонны автомашин, везущих плиты, разгружали цемент, песок, мыли машины, стояли диспетчерами у ворот. Для медицинской заботы о людях порой не хватало рук. В свободное время медики проводили санитарно-просветительскую работу в полку о вреде радиации. Проводили дезактивацию и радиометрический контроль пищи, - вспоминает Владимир Анатольевич. - Работали не жалея здоровья и сил, подвергаясь каждый день громадной опасности в борьбе с «невидимым» врагом. Домой нас отпустили через 2,5 месяца. Этого промежутка времени оказалось достаточно, чтобы все мы получили такую дозу облучения, что позже нас признали инвалидами I, II, III группы. А ведь многим ликвидаторам аварии на ЧАЭС пришлось работать и по 6 месяцев! Вот откуда такая высокая смертность и уровень заболеваний среди чернобыльцев. Мы сделали все, что от нас требовалось добросовестно, с инициативой - говорит ликвидатор.
Владимир Иванович Заевой, водитель большегрузного автомобиля, тоже приехал 15 мая 1986 года в лагерь на Украине и начал свою работу с дезактивации деревень. Приходилось работать в защитной одежде в невыносимую жару. Сутками возил плиты. Пробыл в «зоне» 2,5 месяца (75 дней). После проверки накопители показывали большую дозу радиации.
Анатолий Федорович Артеминко, специалист радиологической разведки, вспоминает, как 10 июля 1986 года его отправили из станицы Динской в Крым, а затем поездом - в Киев.
-На машине для отправки в Чернобыльскую зону прибыл в полк, который насчитывал 1200 человек, попал в подразделение медицинской роты. После двухнедельного пребывания в полку был отправлен в медицинский батальон Закарпатского военного округа, где проработал 2,5 месяца. В составе медиков-радиологов каждый день выезжал в наиболее зараженные участки и проводил радиометрический контроль. Картина заражения в разных районах была разной, но в основном, были очень высокие показатели радиации, такие, что даже приборы зашкаливали. При горении дозировка превышала в 2 раза. Особенно большое заражение было в районе «Рыжего леса», который погиб. В лес запрещалось заходить, нельзя было срывать ягоды, грибы. Из моих коллег по ликвидации аварии на ЧАЭС почти никого не осталось. После Чернобыля сильно ухудшилось мое состояние здоровья. Теперь я – инвалид - поделился Анатолий Федорович.
Николай Иванович Растарасов – последний водитель «скорой помощи», который остался в живых.Несмотря на большую дозу радиации, ему приходилось первый месяц возить больных в Киев. Когда появилась острая необходимость в водителях для перевозки крупногабаритных изделий для сооружения саркофага, пересел на Камаз. Две недели доставлял изделия к поврежденному реактору круглосуточно.
Владимир Васильевич Ракитин, металломонтажник укрытия саркофага вспоминает, как его призвали из Киргизии из г. Кызыл
.
Привезли в украинский Днепродержинск (сейчас Каменское), где сформировали группу монтажников для работы на реакторе. После чего приехал в поселок Иванково в войсковую часть 55237. Работал на кровле, где приходилось выполнять самую опасную работу. Когда японская техника отказала, вручную убирал графитовые куски с крыши. Выполнял работу по сборке каскадных стен, возводили I и II ярусы. Внутри реактора возводил стену биологической защиты. В жуткую жару собирал тяжелые металлоконструкции и панели, высотой 128 метров. В живых практически никого не осталось. Все были награждены медалями, орденами мужества и ведомственными наградами. Из-за передозировки радиации меня заменили. Пробыл я в «зоне» 56 дней. Помню, как чувствовал во рту привкус металла. Первую неделю очень хотелось спать. Кровь сдавали каждый день, тщательно мылись, меняли одежду, тщательно обрабатывали технику. Был организован, так называемый «могильник», куда свозили всю зараженную технику.
Виктор Георгиевич Бежевец, ликвидатор последствий аварии на ЧАЭС, рассказал, как ему довелось участвовать в ликвидации последствий на Чернобыльской АЭС во время службы в Белорусском военном округе в Полоцке.
26 апреля 1986 года в 4 часа утра наш отдельный вертолетный полк подняли по боевой тревоге. Но к нашему удивлению, последовала команда не снаряжать вертолеты первым боевым комплектом, не выезжать на аэродром, а построиться у штаба части. В течение часа получил боевую задачу. Первые 3 тяжелых МИ-26 и 2 вертолета МИ-24 РХР вылетели на место аварии и сразу же приступили к забрасыванию жерла взорвавшегося реактора инертными материалами и свинцом. Вертолеты радиационно- химической разведки делалии замеры радиационной зараженности вокруг атомной станции. У этих вертолетов на концах крыльев вместо вооружения были специальные устройства для забора грунта, который непосредственно передавался на аппаратуру, которая находилась на борту вертолета и выдавала физические значения зараженности местности. Первая группа, в составе которой я отработал 3 дня, была заменена другим составом и вертолетами. В связи с тем, что часть полка готовилась к выполнению интернационального долга в Афганистане, поступила команда не отправлять больше этих людей в Чернобыль. Но, в связи с поставленной серьезной задачей по укрытию разрушенного реактора, со специально изготовленной конструкцией на заводе Антонова, мне было дано указание убыть для выполнения задачи. На вертолете Ми-26 эта конструкция, весом 13 тонн была доставлена с аэродрома Жуляны непосредственно в «зону» атомной станции, где приступили к тренировкам по их установке на жерло реактора, чтобы предотвратить выбросы, сильно зараженных материалов из жерла реактора. На высоте 100 м радиация превышала 250 рентген. В течение одного месяца мы были готовы к установке этой конструкции на реактор, но решением правительственной комиссии эта операция была отменена, потому что ученые не пришли к соглашению о правильности этих действий. Я убыл к месту службы и через месяц, в составе подразделения, убыл в Афганистан для выполнения интернационального долга.
Эти мужественные люди ценой своих жизней и здоровья спасли мир от глобальной экологической катастрофы. Не передать словами то, что они совершили, можно только описать предельно точно одним словом – подвиг! Он не имеет аналогов в истории человечества. Пожелаем всем ликвидаторам последствий аварии на Чернобыльской АЭС крепкого здоровья, долгих лет жизни, счастья и благополучия!
Марина УСКОВА.
