Русский характер солдата Ивана Степаненко
Неугомонный
В трубке долгим эхом отдавали длинные гудки: к телефону никто не подходил. Я недоумевала: ну где может быть ветеран, если не дома? Ивана Васильевича в районном совете ветеранов мне отрекомендовали как фронтовика с интересной судьбой и дали его домашний телефон. Но день проходил, а трубка продолжала отвечать длинными гудками.
Искать Ивана Васильевича я решила через местный совет ветеранов в ст. Платнировской. Точно ведь знаю, что его председатель — Антонина Михайловна Серенко — всех своих ветеранов знает и мне поможет.
- Иван Васильевича дома не застанешь. Сегодня, например, он везет меня в школу, где будет ребятам рассказывать о боевом прошлом. Месячник же военно-патриотического воспитания начался.
- Везет вас? Как?
- На машине, деточка, на машине. Иван Васильевич, знаешь, как рулит!
Антонина Михайловна дала мне мобильный телефон ветерана — выручила, как всегда! И я договорилась о встрече с Иваном Васильевичем на следующий день.
Когда перед нашей редакционной машиной ловко припарковалась зеленая «Лада Калина», я и не подумала выходить: мало ли кто тут лихачит. Каково же было мое удивление, когда у «Калины» открылась водительская дверца и из машины вышел, звеня медалями, седовласый мужчина в терракотового цвета легком пальто. Это он!
Хорошо, что, обращаясь к Ивану Васильевичу, я могла спокойно задать ему вопрос о возрасте, не рискуя показаться невоспитанной. Я никак не могла понять, сколько же ветерану лет, если он и повоевал, и до сих пор за рулем? И, чтобы расставить все точки над I, я спросила, какого он года рождения.
- Тысяча девятьсот двадцать пятого! - отрапортовал ветеран.
90 лет! Хорошо, что, услышав такое, я могла позволить себе застыть с раскрытым ртом, не рискуя показаться невежливой. Девчонка же.
А это уже совсем другая история
Мемориал платнировцам, павшим на фронтах Великой Отечественной войны, для Ивана Васильевича Степаненко место знаковое. Несколько лет он добивался того, чтобы имя его отца — Василия Васильевича Степаненко — было выгравировано на памятной табличке.
- Мы с отцом вместе брали Будапешт, - говорит Иван Васильевич. - Только он - с одной стороны, а я — с другой. Там, в венгерской земле, он и остался.
Сейчас информации столь много, что придерживаться в разговоре одной темы сложно. «А это уже совсем другая история», - многозначительно выдаем мы и переходим к другой теме. Вот так и с Иваном Васильевичем. Плавно вести разговор «от альфы до омеги» никак не выходило, да я и не пыталась так его вести. Так что мы говорили о памятнике, а потом были - «другие истории». Мы, журналисты, любим порой именно так писать статьи — не в хронологическом порядке, а по степени значимости, по эмоциональному накалу или просто для более интересного выплетания узора истории. Но сейчас я, наоборот, начну с начала. История Ивана Васильевича не требует никаких филологических изысков. Она уникальна.
Солдат Рокоссовского
В конце двадцатых годов родители Ивана Васильевича с ним маленьким на руках приехали в станицу Платнировскую из Воронежской области. Обосновались, родили второго сына. О тех временах Иван Васильевич говорит скупо: давно это было, что тут рассказывать.
С началом войны отца забрали на фронт, а мать с двумя сыновьями осталась в станице. Перенесли оккупацию, встретили Красную Армию. Многих семнадцатилетних тогда забрали на фронт: после кровавых жерновов Сталинграда наши воины повернули вспять врага и гнали его с родной земли, был востребован каждый, кто мог стоять в строю. Молодой Иван Степаненко выучился на шофера и попал, как он сам говорит, к Рокоссовскому. Имя легендарного маршала тогда было на устах у каждого солдата и офицера. Историки отмечают, что после пленения немецкого фельдмаршала Паулюса и блестящей обороны на Курской дуге слава Константина Константиновича прогремела на всех фронтах и за рубежом. Вот и Иван Васильевич с гордостью несет в себе то, что он воевал в составе войск, подчиняющихся Рокоссовскому. С линией фронта Иван Степаненко двигался на Запад. Ранение в ногу на несколько месяцев приковало Ивана Васильевича к госпитальной койке. В состав своего подразделения он больше не попал. И в пехоте воевал, и пулеметы возил, и раненых, и в разведку довелось ходить. Но и сейчас он гордится тем, что был солдатом Рокоссовского.
- Всякое сейчас про войну говорят. Если плохо, то я и слушать не хочу: что ж вы брешете! А вот когда правду, то ценю такие слова. Недавно про Краков по телевизору показывали. Так это правда, что при наступлении нашим войскам был дан приказ не стрелять из тяжелых орудий. Понимали тогда, что архитектура этого города уникальна, её надо сберечь.
После Победы Иван Васильевич остался служить. Он проявил себя как дельный шофер, так и остался в составе Красной Армии. Служил в Румынии. Сначала возил офицеров, потом попал в автошколу и учил молодое пополнение науке вождения автомобиля.
Домой, на Кубань, Иван Васильевич попал только в пятидесятые годы. Но в станицу, к матери, не вернулся. Обосновался в Краснодаре.
72 года - водительский стаж!
Иван Васильевич показывает мне свои права. На них четко прописано: стаж с 1943 года. Уверена, таких водительских удостоверений — действующих - на всю страну раз, два и обчелся.
- Я всю жизнь за рулем. Отработал дальнобойщиком, весь Союз повидал. Спросите, где я не был, и я вам не смогу ответить.
Но «бывать» для Ивана Васильевича глагол только настоящего времени. Он и сейчас за рулем свой «Калины» может с легкостью махнуть не только в Краснодар, но и в... Москву. А это, как я и обещала, уже другая история.
Тебя когда-нибудь пристрелят
В Платнировскую Иван Васильевич вернулся лет восемь назад. Здесь обосновалась его дочь и сын второй супруги. Дети устали мотаться к родителям в краевую столицу и потихоньку уговорили их поселиться рядом. Иван Васильевич, по его четкому выражению, «встал на все учеты», что означает, показался во всех ведомствах: администрации поселения и района, местный и районный совет ветеранов, военкомат. И это далеко не полный список. «Скандальный» - так со временем охарактеризовали ветерана.
Супруга же выражалась более ясно: «Убьют тебя когда-нибудь. Не вернешься домой, буду знать — пристрелили тебя». Иван Васильевич знает: характер у него тяжелый. Но ему-то с собой привычно, а вот другим порой приходится туго.
- Ставлю крестики, невзирая на личности, - так сам себя охарактеризовал ветеран. «Ставить крестики» в его понимании — сдабривать крепкими выражениями законные требования. И тут он прощает себе и тяжесть характера, и правила приличия. Если в законе написано, а ему приходится этого, законом положенного, добиваться и требовать, то как тут не «поставить крестик» тому, кто препятствует?!
Памятки сердца
Первым таким «крестиком» стал для Ивана Васильевича станичный мемориал. На второй год после переезда в станицу ветеран с удивлением для себя обнаружил, что на мемориальной доске памятника нет фамилии его отца. Внуки и правнуки воина живут в станице, приходят к памятнику и возлагают к нему цветы, а фамилии деда там нет. Непорядок!
В своем стремлении увековечить память отца, Иван Васильевич шел напролом. По его запросам переворошили все документы и в районном, и краевом военных комиссариатах.
- У меня принцип простой. Сложно? Да. Но добьюсь.
Пару лет потребовалось на то, чтобы табличка с именем Василия Степаненко появилась на станичном мемориале. Но возникла новая цель. Вернувшись благодаря архивам в прошлое, изучив подробно боевой путь отца, Иван Васильевич решил побывать лично на его могиле.
У матери хранилось извещение о смерти отца и захоронении его в венгерской деревне Пески. Уже зацепка для бывшего разведчика. Иван Васильевич «с боем» взял и все районные, и краевые инстанции, и добрался до столицы. Туда-то он и отправился... за рулем своего авто. Без оглядки на свои за восемьдесят, без оглядки на трудность пути. В Москву, так в Москву! После переписки посольства Венгрии с властями этой страны пришло подтверждение того, что Василий Васильевич Степаненко действительно похоронен в деревне Пески. Надо было делать загранпаспорт, оформлять документы на проезд, визу. Все это заняло несколько месяцев, но Иван Васильевич добился того, чтобы бесплатно поехать на могилу своего отца. Положено по закону, значит, положено. Просто не у всех хватает терпения добиваться положенного.
На дворе — ноябрь 2012-го года. Два часа лету из Краснодара, и Иван Васильевич в Венгрии. 87-летний ветеран сам, без сопровождения оказался в международном аэропорту. А там сам черт ногу сломит: куда идти, куда не надо? Поплутав немножко, ветеран разобрался и нашел выход. А там его уже встречали представители посольства нашей страны. Поселили в гостиницу, наметили расписание его пребывания в Будапеште и поездки к могиле отца. Для передвижений выделили автомобиль и переводчика.
Иван Васильевич, вооружившись картами, с легкостью ориентировался на деревенском кладбище. Но могилы отца не нашел. Настоятель часовни при кладбище объяснил, что советские воины перезахоронены в общей могиле и провел к ней. Иван Васильевич, рассказывая о визите на братскую могилу, несколько раз произнес: «Чисто, на могиле очень чисто». А чистота - значит ухоженность. За могилой советских воинов в далекой венгерской деревне следят исправно. Через переводчика русскому ветерану, приехавшему навестить могилу погибшего отца, объяснили, что памятник поставлен на пожертвования местных жителей. На нем так и написано: «Воинам-освободителям от жителей деревни». У подножия могилы — слегка увядшие гвоздики. Значит, подвиг советских воинов помнят.
Возвращался домой ветеран с чувством исполненного сыновнего долга.
Покатавшись со мной, краситься начнете!
- А как я медкомиссию проходил! - мы с Иваном Васильевичем снова переходим к «другой истории».
Тому, что почти девяностолетний ветеран водит машину, я, конечно, удивилась. Но раз всю жизнь за рулем, то почему нет? Непонятно было другое: как он проходил водительскую медкомиссию? Ведь только и разговоров о том, что россиян «осеннего возраста» не допускают к управлению транспортными средствами. Неужели без медкомиссии ездит? Нет, конечно, требуя исполнения закона от других, Иван Васильевич и к себе строг. Нужен медосмотр? Будет вам медосмотр.
Специалистов врачебной комиссии ветеран прошел без труда. Руки не дрожат, ноги должным образом реагируют, с помощью очков прекрасно различает все буквы офтальмологической таблицы. Но врач, подписывающая допуск, переспросила Ивана Васильевича, сколько ему лет, 76? «Восемьдесят шесть!» - гордо заявил ветеран. На что услышал безапелляционный ответ: «Тогда все, отъездили свое». А ветеран возьми и спроси, красит ли доктор волосы. Она сначала не поняла вопроса, а потом отрицательно покачала головой. «Ну так, поездив со мной, начнете!» - заявил ветеран и хлопнул дверью. Не ставят ему допуск в Кореновске, он поставит его в Краснодаре!
- Я поехал в Краснодар, в краевую ГИБДД. Показываю свои документы, объясняю, что мне нужно пройти медосмотр. И я его прохожу!
Кто бы сомневался!
Такую же победную эпопею провел Иван Васильевич и со стоматологами. В войну ему осколком ранило подбородок. Разорванную кожу заштопали, а вот зубы он вставил уже после Победы. С тех пор много раз он сидел в кресле стоматолога, ремонтируя испорченные войной и временем зубы. Несколько лет назад разболелись зубы под коронками. Обратился ветеран в стоматологию Кореновской ЦРБ. Коронки пришлось снять, а свои зубы удалять. Не хотелось этого Ивану Васильевичу, но что поделаешь. Вставлять зубы ветерану предложили за деньги. Как он потом узнал в районном обществе ветеранов, чтобы бесплатно вставить зубы, ему нужно простоять в очереди год, а то и два и все равно оплатить частично стоимость протезирования. Куда ехать, Иван Васильевич уже знал и направил свою машину в сторону Краснодара. Там, в краевом совете ветеранов, ему объяснили, что он может лечить свои зубы и в краснодарской клинике. Иван Васильевич так и сделал.
- В клинике меня хорошо приняли, предложили немного подождать. Сижу я, жду, а тут жена звонит. Тебе, говорит, из районного совета звонили, рекомендовали встать на очередь в стоматологию. А я ей говорю, что уже занял очередь.
Через месяц Иван Васильевич щеголял новыми зубами. И даже продемонстрировал их в «ведомствах». Мол, не испугаете меня ничем.
- Да, характер у меня тяжелый, - в очередной раз после рассказа о своих подвигах повторяет ветеран. - Но что поделаешь, такой я родился, - и разводит руками. И правда, что поделаешь?
Год назад Иван Васильевич, по его выражению, «открывал Олимпиаду». И это была очередная победа «тяжелого» характера. Четырехдневную путевку на Олимпиаду он тоже для себя «выбил».
- Я подумал, а почему мне, ветерану войны, всю жизнь проработавшему человеку, не побывать на главном для страны событии? Больше на моем веку Олимпиад в России, а тем более на Кубани, точно не будет.
Теперь неугомонный Иван Васильевич поставил перед собой новую цель — съездить в Москву на юбилейный Парад Победы. Он был уже на столичном параде, восхищается уровнем обслуживания и заботы, которым окружили ветеранов еще в Краснодарском аэропорту. «Нас возили, как министров», - вспоминает он. Но хочет побывать в Москве еще раз. Последний, как убеждает он. И не меня убеждает, и не «ведомства», а самого себя. 90 лет в августе исполнится, пора бы уж остепениться.
Фото автора
